Если бы в российском волейболе было принято давать прозвища, наподобие тех, что щедро рассыпаны, например, по НБА, то сегодня Сергей Ершов определенно был бы поименован индексом X-man. Практически всю предсезонную подготовку он провел в расположении сборной России U-23, в составе которой на днях и стал чемпионом Мира. Но и в сборной наш блокирующий оказался едва ли не в последний момент – ни в Баку на олимпийских играх, ни на Универсиаде игрок задействован не был. Но что говорить, если и волейбол оказался далеко не первым в его жизни видом спорта.

- Сергей, мы знаем, что весь твой спортивный путь в волейболе до прихода в «Ярославич» был неразрывно связан с сургутской командой «Газпром-Югра». Остается узнать, был ли волейбол твоим единственным выбором?

- Я сам родом из Челябинска – а там хороший выбор возможностей. Поэтому начал я с баскетбола, которым прозанимался несколько месяцев и довольно быстро мне это надоело. Некоторое время я пытался заниматься плаванием – и только потом, еще некоторое время просидев дома, утомил родителей своей праздностью. Они предложили мне заняться волейболом. Я пришел в нашу СДЮСШОР №12 и мне неожиданно понравился волейбол. При этом каким-то странным образом я несколько месяцев одновременно занимался еще и гандболом.

- Все можно понять… непонятно одно: как тренеры по баскетболу и тем более, гандболу, отпустили человека с таким телосложением?

- Когда я этими видами спорта занимался, мой рост был несколько меньше, чем у сверстников. А вытянулся я уже в тот момент, когда занимался волейболом. Причем прибавил за один год сантиметров десять или даже больше. 

- Надо полагать, именно тогда и определилось игровое амплуа – центральный блокирующий?

- Во всяком случае, я начал профессиональную карьеру центральным и продолжаю ее на этой позиции.

- Доводилось ли тебе бывать в Ярославле на играх Молодежной лиги?

- Нет, потому что тогда Молодежной лиги просто не существовало. Несколько первых сезонов я провел в фарм-клубе «Газпрома-Югры», выступавшем в Высшей лиге «Б». В Ярославле я оказался только в сезоне двенадцатого-тринадцатого года, когда уже играл в основном составе. И хотя я был самым молодым из трех заявленных на сезон центральных блокирующих, игрового времени получал немало. Болгарский наставник Пламен Константинов доверял молодым игрокам, и у меня была очень хорошая практика.

- Какое впечатление на тебя произвели город, команда и зал?
- Внешний облик города понравился – много живописных мест и исторической архитектуры. Команда «Ярославич» тогда упорно боролась за выживание и выходила на каждую игру, как на последний бой. Я тогда уже вполне освоился в Суперлиге и знал всех волейболистов, с которыми у меня складывались нормальные, конструктивные отношения. Сейчас состав поменялся – и, наверное, это уравняло шансы на адаптацию у новичков и старожилов. Зал? Ну, зал конечно, скорее, тренировочный. Хотя у нас в России даже в Суперлиге есть залы и теснее.

- Все-таки, что заставило тебя предпринять этот шаг – сменить Суперлигу на Высшую лигу «А»?

- У любого человека рано или поздно начинается полоса, когда он задумывается об изменениях в жизни. У меня она началась с травмы. Пока восстановился, на моем месте в основной команде уже выступал другой волейболист. Начинать пришлось с команды Молодежной лиги… Но и после возвращения в основную команду места на площадке мне не гарантировалось. Я подумал и решил поменять статус на игровое время.

- Тебя не смутило то, что и в Высшей лиге «А» «Ярославич» закончил прошлый сезон, мягко говоря, не в лидерах?

- Меня это вдохновило – по причинам, о которых я только что сказал.

- При этом в «Ярославиче» ты практически не поработал, потому что сразу убыл в распоряжение сборной. Кстати, как могло такое получиться: ты пропустил два крупных турнира: Европейские игры и Универсиаду, но на Чемпионат Мира все-таки попал?

- Наверное, тут сразу комплекс причин. Первая и главная – то, что я с раннего кадетского возраста привлекался в сборные и тренеры очень хорошо знали мои возможности. Вторая, в том, что Дмитрий Кимеров на Универсиаде так удачно вышел на позицию диагонального, что теперь, судя по всему, надолго на ней обосновался. Соответственно, открылась позиция центрального блокирующего, а я, надо полагать, в «листе ожидания» находился одним из первых.

- Того втягивающего сбора, который прошел в Ярославле, хватило, чтобы влиться в работу сборной?

- Перерыв в выступлениях и тренировках был существенный – и я прибыл в сборную не в идеальных физических кондициях. Но к последней неделе сорокадневных сборов почувствовал себя в «полной боевой готовности».

- Тренеры тоже ее почувствовали, судя по тому, что весь турнир ты не просто выходил в стартовом составе, но и практически не покидал площадку (если конечно, не учитывать работу на задней линии, где центрального блокирующего меняет либеро)?

- Больше всего повлияло то, что стартовый состав, определенный на самую первую игру группового турнира, так и не проиграл ни разу до самого финала. А Чемпионат Мира (тем более, последний для сборной этого возраста) не самое лучшее время для экспериментов

- В финале вся спортивная общественность ждала привычного поединка россиян с бразильцами. Но не дождалась – и играть пришлось с турками. Насколько это стало для команды существенной неожиданностью?

- Там была весьма специфическая, экспериментальная система выхода в финал. То есть туркам было достаточно взять у бразильцев в полуфинале один сет, чтобы выйти в главную игру чемпионата. Они его выиграли сразу, после чего спокойно выпустили второй состав и стали готовиться к финалу.

- Чемпионат проходил в Дубае, а в финале пришлось играть против турок. Судя по всему, зал был «не наш»…

- Я бы так не сказал. В Эмиратах немало россиян, работающих там по контрактам, и они с первого дня образовали весьма могучую группу поддержки сборной России.

- В процентном соотношении к остальным болельщикам – сколько их было?

- Навскидку – процентов пятнадцать от общего числа болельщиков.

- А если оценить создаваемое ими звуковое давление?

- Я думаю, к финалу они вышли на уровень процентов восьмидесяти.

- Насколько это было важно при игре с турками в финале?

- Всегда приятно, когда за тебя болеют… Но я полагаю, что очень хорошую службу нам сослужила победа над нашими будущими соперниками по финалу в пяти сетах на групповом этапе. Мы окончательно определились с тем, как против них играть.

- Мы хорошо знаем турецкую женскую сборную, но практически ничего, кроме звучания имен, не знаем о мужской. Это настолько же неистовые люди?

- Эмоций в волейболе всегда хватает… Но в целом, есть нечто похожее – ставку они делают на атаку и на атлетизм, причем стараются очень высоко «сниматься» на краях. Из четырех догировщиков в их сборной трое – выше двух метров.
- Надо ли это понимать так, что года через три-четыре биться с мужской сборной вам предстоит в таких же муках, как сегодня с ними бьются наши девушки?

- А вот тут я бы не был в них так уж уверен. Прежде всего потому, что мы тоже не собираемся стоять на месте – а они приехали наполовину укомплектовавшись  волейболистами национальной сборной.

- Большую часть работы на сборах с «Ярославичем» ты пропустил, но получил игровую практику, титул чемпиона и хороший повод для оптимизма. Хватит ли оставшегося времени для того, чтобы найти общий язык с партнерами – прежде всего, со связующими и крайними блокирующими?

- На Кубке Победы придется искать взаимопонимание «с листа», а до начала чемпионата еще больше месяца. В сборной мне этого времени хватило – будем надеяться, что и в новом клубе чемпионат я начну аналогично.